Русский Анджоман
http://blagoverie.org/world/languages/languages.phtml
29 марта 2024,    09.01.3762 ЗЭ

Языки традиции: от глубины веков к современности

Ко времени пророческого откровения Праведного Заратуштры арийские народы расселились на огромных территориях: от прикаспийских и причерноморских просторов до индийского Семиречья и от будущих монгольских степей до Загроса. Диалекты отдельных народов стали утрачивать единство, хотя были еще взаимопонимаемы. Все иранские народы называли свой язык/диалект арийским, поэтому современные их обозначения как «авестийский язык», «древнеперсидский язык», «мидийский язык» и т.д. в значительной степени условны.

 

Древнеиранская языковая эпоха характеризовалась развитыми флективными синтетическими языковыми системами. В языке, например, существовало восемь падежей, три числа и множество глагольных личных и неличных форм, которыми можно было передать разнообразные оттенки действия.

 

Авестийский язык, на котором Заратуштра пропел Гаты, представляет собой наддиалектное образование, это обработанный поэтический язык сер.-кон. II тыс. до н.э., основанный на центральноиранских диалектах (таких как древние диалекты Марва, Герата, Балха и Систана). Особенно арахаичен язык самих Гат и Ясны Хаптангхаити. В дальнейшем в качестве литературного получает распространение так называемый младоавестийский язык, несколько менее архаичный (нач. I тыс. до н.э.). Тексты Авесты создавались на нем и в более поздние периоды упадка флективного синтетического строя, но развитие традиции на этом языке было прервано греческим вторжением (IV в. до н.э.). В условиях послеалександровой анархии и иноземного владычества была утрачена образовательная база обучения авестийскому языку в той мере, чтобы обучающийся мог творить на этом, ставшем мертвым, языке как на литературном и сакральном. Это не означает, что авестийския язык стал непонятен для жрецов и верующих. Священнослужители помимо запоминания текстов, учились понимать их смысл, парфянские и сасанидские шахи покровительствовали собирателям и кодификаторам Авесты, при последних был осуществлены запись Авесты специально разработанным фонетическим алфавитом и перевод (занд) ее на современный тогда среднеперсидский язык, смысл основных молитв благодаря толкованию жрецов был доступен и мирянам. Но творчество на авестийском угасло безвозвратно.

 

Аналогичной была судьба и древнеперсидского языка. Это использовавший клинообразное письмо литературный язык наскальных официальных надписей (VI - IV вв до н.э.) персидских царей рода Хахаманиш (Ахеменидов), основавщих первую в мире империю. Основан он на родном диалекте этих царей – юго-западноиранском – диалекте персов, распространенном тогда в областях современного Фарса и Кермана. Этот язык испытал значительное воздействие северо-западноиранского языка – мидийского, который, бытуя в устной литературной традиции, не был зафиксирован письменно, а потому нам мало известен. Древнеперсидский язык хоть и не относится к традиционным языкам Благой Веры, в сознании древних персов также воспринимался сакральным – языком царских надписей, прославлявших Ахура Мазду, поскольку текущая деловая канцелярия велась при Ахеменидах на арамейском языке – семитском языке, ставшем средством универсального общения на Ближнем Востоке. В поздних ахеменидских текстах заметен значительный регресс флективно-синтетического строя и традиция древнеперсидского литературного языка была также прервана греками.

 

Наступившей среднеиранской эпохе присущ значительный отход от флективности и синтетизма к упрощению и аналитизму, и даже агглютинации. Это означает, что многие грамматические категории были утрачены, другие получали выражение внешними средствами. В разных областях иранского мира степень упрощения была разной. Например, в согдийском языке сохранялось два рода и шестипадежная (сильно упрощенная и распространявшаяся далеко на на все слова) система. В западноиранских языках, таких как среднеперсидский и парфянский, роды и падежи были утрачены.

 

Среднеперсидский язык (p?rs?g), имеющий и другое, позднее неточное название пехлеви, потомок древнеперсидских диалектов, испытавший влияние парфянского и авестийского языков, был родным языком Сасанидов (III – VII вв. н.э.)– создателей последнего Иранского Царства, выступивших в том числе и как восстановители величия Благой Маздаяснийской Веры. После эпох засилия греков и возвышения парфян, персы, выходцы из областей Парса и Кермана снова выдвигаются на первенствующие роли в Иране. Древнеперсидский язык Ахеменидов не смог стать международным даже для ираноязычных народов. Напротив, среднеперсидский язык довольно быстро распространяется по всему Иранскому Царству, вытесняя многие местные иранские языки. Он распространился в Мидии (Маде), Парфии (Пахлаве) и Хорасане вплоть до Марва и Систана. Как государственный язык он был в значительной степени знаком и арамеоязычному населению Месопатамии.

 

Среднеперсидский язык использовал арамейскую семитическую письменность с крайне многозначной записью звуков, усугублявшейся скорописным характером письма, и с многочисленными арамейскими гетерограммами, т.е. записью иранского слова арамейским клише. Такая письменность была нелегка для освоения, поэтому профессиональные писцы в Иране ценились весьма высоко, однако среднеперсидская письменность в тех условиях вполне удовлетворяла общественные запросы.

 

С эпохой Сасанидов связано возрождение и новый расцвет Благой Веры. На среднеперсидском языке появляются многочисленные сочинения религиозного характера. На этот язык переводят Авесту. На все века среднеперсидский становится вторым по значимости языком Благой Веры.

 

Эпоха возрождения Благой Веры длилась 400 лет, но была прервана вероломным нападением на Иран арабских мусульманских орд (VII в). Захватившие Иран арабы варварски относились к культуре покоренных стран, хотя многие реликты в том числе мощного иранского наследия в конечном счете и были интегрированы в исламскую культуру. На века языком власть имущих в Иране становится арабский. Ему противостояла продолжавшаяся традиция среднеперсидского языка (пехлеви), поддерживаемая заратуштрийским духовенством. В это время из-под калама мобедов появляются жемчужины маздаяснийской литературы. Однако, под исламским игом разрушившим основные центры маздаяснийской образованности и изменившим разговорный язык, пехлевийская традиция сходит на нет (X в), разделив участь авестийской. Результатом становится омертвение языка - понимание текстов, но отсутствие творчества на соответствущем языке.

 

Несколько дольше продержалась традиция так называемого «Пазенда» (pa zand – «по толкованию»). Это запись (по сути транскрипция) среднеперсидского (пехлевийского) текста буквами авестийского алфавита, осуществлявшаяся парсами – заратуштрийскими беженцами в Индию. Авестийский алфавит был разработан при Сасанидах на основе арамео-среднеперсидского письма, но в отличие от последнего имел четкую фонетическую проработку. Чтение пехлевийского текста, записанного авестийским алфавитом, значительно облегчалось. Однако пазендские записи довольно непоследовательны и отражают влияние авестийского произношения. Кроме того, создаваемые в это время оргинальные пазендские тексты (в основном молитвы) уже показывают значительное изменение языка. В целом можно сказать, что пазенд приближается к архаичному новоперсидскому языку.

 

Новоперсидский язык – знаменует собой возрождение иранского самосознания в условиях мусульманского господства (с X в). Просторы Ирана и Средней Азии были оторваны от значительных масс арабоязычного населения. Это и укорененность иранских языков, поддерживаемая мощной, хоть и угнетаемой, культурой, не позволили арабскому вытеснить местные языки даже среди населения, обращенного в ислам. Постепенно персидский дискурс отвоевывает свое место и в сфере литературы и делопроизводства. Важно отметить следующие особенности нарождавшегося новоперсидского языка:

 

- Диалектной основой его стали не диалекты Парса/Фарса – исконной земли персов, а диалекты Хорасана и Средней Азии, т.е. области, куда, накладываясь на местные иранские языки, персидский язык распространялся в эпоху Сасанидов (Хорасан) и позже, уже в эпоху мусульманских завоеваний (Средняя Азия). Поэтому новоперсидский язык включил в себя значительное количество парфянских, балхских и согдийских слов. Учитывая это и два предыдущих влияния на персидский язык со стороны других иранских (мидийское при Ахеменидах, парфянское при Аршакидах и ранних Сасанидах), мы можем считать новоперсидский язык в какой-то мере «общеиранским»

 

- Как и другие иранские диалекты, новоперсидский вбирает в себя огромное количество арабских слов, относящихся не только к области новой культуры и религии, но и затрагивающих другие, в том числе, разговорные пласты лексики. Многие исконные слова арабизируются, к ним относится, в частности, и название самого языка – f?rs? (<p?rs?, в арабском отсутствует звук «п»).

 

Хорасано-среднеазиатский фарси, получивший прекрасную обработку в классических произведениях персоязычных исламских поэтов, таких как Рудаки, Фирдоуси, Саади, Аттара, Руми, Джами и т.д., получает распространение как культурный и литературный международный язык во всех неарабских частях мусульманского мира Азии и оказывает влияние на местные иранские диалекты в том числе и на персидские диалекты Фарса, Западного и Центрального Ирана и Азербайджана, а также на другие языки, прежде всего на тюркские, уже в ту эпоху начавшие теснить иранские языки.

 

Стал литературным он и для угнетенных, терявших в численности заратуштрийских общин, в том числе и для индийских парсов. На нем писались новые произведения, посвященные религии Зартошта, велась переписка между отдаленными общинами.

 

Между тем разговорными языками заратуштрийцев Ирана и Индии были в эту эпоху иные языки.

 

Гуджарати – новоиндийский язык, распространенный на западном побережье Индии, куда бежали от религиозного преследования заратуштрийцы, положившие начало народу парсов. Парсы стремились не смешиваться с местным населением и возводили культурный барьер между собой и язычниками-индусами, но через несколько веков своего пребывания в Гуджарате утратили персидский язык и перешли на местное наречие. Гуджарати не был сколько-нибудь престижным и разработанным языком и парсы переводили Авесту и другие тексты на санскрит. Переводы на гуджарати и составление на нем оргинальных текстов связаны уже с Новым Временем. В это время в Индии получает распространение и английский язык, ставший по сути основным языком не только парсийской диаспоры в англоязычных странах, но и для парсов в самой Индии.

 

Иначе ситуация сложилась в Иране. К середине II тыс. н.э. основные многочисленные заратуштрийские общины Парса и других областей были рагромлены мусульманами. Заратуштрийцы, не убежавшие в Индию, сохранялись только в труднодоступных районах Йезда и Кермана – областях весьма удаленных от ставок различных мусульманских правителей, каждый из которых считал своим долгом всеми средствами, в основном насильственными, обращать «кафиров» в ислам. Здесь сложились консервативные традиционные сообщества, максимально отгороженные от враждебного мусульманского окружения. В этой среде оказался распространеным архаичный иранский диалект мидийского (северо-западноиранского) типа, называемый дари (не путать с фарси-йи дари – «придворным персидским» - классическим новоперсидским языком и с современным дари – персидским языком Афганистана), весьма отличный от персидского. Название его – dar? «дворовый» - очевидно связано с противопоставлением его «языку улиц» - персидскому. Никакого литературного развития этот язык не получил.

 

В дальнейшем, в Новое Время, многие заратуштрийцы переселялись (не всегда добровольно) из Йезда и Кермана в области Цетрального Ирана и в Тегеран. Здесь они постепенно переходили на новоперсидский разговорный язык. В настоящее время фарси является наиболее употребительным разговорным и единственным литературным языком заратуштрийцев Ирана. Однако присутствие в нем огромного и всеобъемлющего пласта арабизмов претит не только многим заратуштрийцам, но и патриотически настроенным мусульманам. Поэтому в последнее время получило распространение движение за пурификацию и деарабизацию языка. Существуют разные проекты так называемого p?rs?-ye sare – «чистого персидского», разной степени понятности для персоязычных. Естественно, современное исламистское государство, в отличие от шахов Пехлеви, явно не способствует деарабизации языка, и хотя кое-какие подвижки в этом деле существуют, «чистый» персидский по-настоящему в ходу среди некоторых заратуштрийцев и иранских эмигрантов. Дальнейшее развитие персоязычного заратуштрийского дискурса связано именно с «чистым персидским».

 

В связи с возникновением заратуштрийского анджомана на русскоязычном пространстве возникает вопрос о бытовании русского языка в маздаяснийской традции. И это прежде всего вопросы сложения последовательной традции передачи маздаяснийской религиозной терминологии и преодоления языковых ошибочных стереотипов, связанных с ней, пущенных в обиход в том числе и научной литературой. Наиболее продуктивным на этом поле видится путь соблюдения баланса между использованием транскрибированных традиционных терминов и перевода отдельных терминов на русский язык.