Территория современного Туркменистана охватывает древнейшие очаги Иранской цивилизации, которые были затронуты проповедью Праведного Заратуштры. Обширные песчаные степи, образованные за миллионы лет наносами Амударьи, в древности населяли кочевые и осёдлые ираноязычные народы, которые впоследствии стали одними из предков туркменского народа. Среди них :
- Горган, древняя Веркана (греч. Гиркания) на юго-восток от Каспийского моря
- Ниса, современный оазис Ашхабада, один из основных центров Парфянской империи.
- Мерв (древний Маргу – «луг», совр. Мары) в долине одноименной реки
- Амуль/Амуй (нын. Чарджоу) в среднем течении Амударьи, которая получила от него своё название, как и предыдущая область, один из основных древних центров распространения Благой Веры
- Хараива - в долине Теджена
- Ваитигаэса, упомянутая в Авесте, совр. Бадхыз
- Хорезм - в районе совр. Ташауза.
Большая часть территории Туркменистана входила во все три иранские империи: Ахеменидскую, Ашканидскую (Парфянскую) и Сасанидскую, являясь их неотъемлемой частью, и сохранила значительные пласты наследия Благой Веры.
Юго-восточный регион Туркменистана по течению реки Мургаб – древний Маргуш (греч. Маргиана) упомянут ещё в Авесте, а в Бехистунской надписи (516 г. до н. э.) фигурирует как северо-восточная часть империи Ахеменидов. Столица Маргуша находилась в районе Древнего Мерва.
Северо-восток Ахеменидского Ирана
Результаты исследований Маргианской археологической экспедиции, более 30 лет работающей под руководством проф. В. Сарианиди, позволили выдвинуть гипотезу, что одним из предполагаемых мест зарождения религии Заратуштры могла быть страна Маргуш.
В настоящее время Мургаб протекает вдоль северной окраины туркменского города Мары (Мерва). Однако в древности русло этой реки находилось гораздо восточнее, близ современного города Байрам-Али. Старая дельта Мургаба сейчас скрыта песками Каракумов. И именно там, в песках, были обнаружены развалины храмов огня древней Маргианы.
Эти храмы представляли собой постройки прямоугольной формы со строгой ориентацией по сторонам света. Сами алтари огня были спрятаны за небольшими стенами, в боковых приделах.
Храм огня в древнем Маргуше
Здесь же были обнаружены камеры для хранения золы – своеобразные контейнеры, заполненные чистой золой из алтарей.
Хранилище для храмовой золы
Помимо этого есть целый ряд фактических доказательств того, что маргушцы практиковали обряды очищения человеческих останков перед их окончательным погребением.
Согласно данным Онесекрита, которые дошли до нас в изложении Страбона, уже Александру Македонскому во время его пребывания в Бактрии пришлось столкнуться с местным обычаем выставлять умерших на дахме, на что последовал решительный запрет со стороны греческого полководца.
Дополнительные подтверждения получены при изучении древних печатей с выгравированными на них разнообразными изображениями человека в скорченном положении, которого сверху клюет огромная, хищная птица наподобие грифа, а к ногам подбирается животное, больше всего напоминающее собаку.
Печать из Древнего Мерва с изображением заратуштрийского погребального обряда
Налицо графическая иллюстрация заратуштрийского погребального обряда, упомянутого ещё в Авесте. Это доказывает, что древним населением Маргианы были племена, исповедовавшие религию Заратуштры.
Позднее Маргиана последовательно входила в состав державы Александра Македонского, государства Селевкидов. С середины III века до н. э. Маргиана оставалась независимой, а во II в. до н. э. вошла в состав Парфии. При парфянских царях из династии Аршакидов Маргиана вступила в полосу нового расцвета. Господствующей религией также было учение Заратуштры.
На мервском городище Гяур-Кала археологи обнаружили остатки храма огня Кей-Марзубан, относящегося к середине VII в. и основанного, согласно легенде, последним сасанидским шахом Йездигердом III. Арабский географ Ибн-аль-Факих так описывал храм Кей-Марзубан: «Был в Мерве большой старинный дом… Дойдя от земли до высоты человеческого роста, он поднимался к крыше на четырёх изображениях по его сторонам – двух мужчин и двух женщин, и внутри его были удивительные изображения – неизвестно, что такое.
И пришли некие люди, заявили, что оно принадлежит им и что их предки построили его; разрушили его и выбрали дерево, которое было в изображениях, а он был домом удивительно сделанным. В год, когда он был разрушен, Мерв и его селения постигли великие бедствия, и люди Мерва утверждали, что он был талисманом для процветания». Согласно легенде, судьба сложилась так, что и сам шах Йездигерд III принял смерть недалеко от Мерва, спасаясь от арабского нашествия.
С приходом арабских завоевателей на рубеже VII-VIII вв. на территории Туркменистана стал насаждаться ислам. И хотя сегодня туркмены исповедуют ислам, но их верования, народные праздники, обряды и обычаи содержат множество элементов, связанных с заратуштрийскими культами.
В передававшихся из поколения в поколение сказках и преданиях, пословицах и поговорках, легендах и дастанах туркмен помимо людей фигурируют животные и фантастические существа. Одними из таких существ являются дэвы, чудовище Аждарха и птица Сымруг, имеющие прямое отношение к дэвам, дракону Ажи-Дахаку и птице Симург из заратуштрийской мифологии.
Заратуштрийский обычай почтительного отношения к стихиям предписывал оставлять тела мёртвых на съедение собакам и птицам. Отголоски этого обычая прослеживаются в современной туркменской присказке «ит-гуш иймез» (букв. «собака – птица не будет есть»).
Как известно, учение Заратуштры предписывает почтительное отношение к стихиям, и поэтому труп считался нечистым, и не мог быть сожжён, утоплен или похоронен в земле, поскольку это вызовет осквернение стихии. Поэтому мёртвых помещали в специальные постройки. Археологические находки в Туркменистане, связанные с погребальными обрядами Благой Веры, представлены захоронениями в наусах – специальных постройках для выставления трупов, обнаруженные в некрополе Байрам-Али в Маргиане. Здание науса со сторонами 34×35 м ориентировано по странам света. В центре располагался открытый дворик. Внутри оно разделено на ряд погребальных камер. Наус датируется V-VII вв. н.э. При расчистке верхнего горизонта было найдено 12 захоронений.
На некрополе древнего Мерва обнаружено сооружение позднесасанидского времени, сочетавшее в себе функцию науса и дахмы, т. к. там в костном завале были обнаружены целые скелеты. Оно ориентировано с северо-востока на юго-запад. Стены сохранились на высоту 1 м. В центре науса-дахмы, ниже уровня пола было обнаружено хумное захоронение двух людей. При расчистке южной стены был найден фрагмент остракона с раннепехлевийской надписью.
Заратуштрийская концепция нечистоты умершего пронизывает все представления, связанные с похоронным ритуалом: комнату, в которой умер человек, окуривали травой испанд; если в доме находились продукты, они считались нечистыми, и их нельзя было употреблять: в доме умершего в течение трёх суток нельзя было готовить, одежда и посуда, которыми пользовался усопший, изымалась из употребления. Несмотря на то, что прошли столетия, и учение Заратуштры сменилось исламом, в котором нет отрицательного отношения к обмывальщикам трупов, вплоть до недавнего времени у туркмен существовало презрительное отношение к обмывальщикам мёртвых.
У туркмен-сарыков покойного выносили, положив его на деревянную лестницу «табыт», а травяную подстилку йувисге, на которой его обмывали, относили за аул. Считалось опасным подходить к этому месту, так как там было скопление злых духов. Если кто-либо наступал на йувисге, то очень сильно пугался. У туркмен даже существует поговорка: «йувисге горенинг йузи ялы» («лицо как у человека, увидевшего йувисге»).
Поминки являются важным обрядом, связанным с почитанием души усопшего. У народов Средней Азии отмечают первый, третий, двадцатый, сороковой день со дня смерти, полугодие и годовщину. У юго-западных туркмен поминки происходят еще и в первый, тридцатый и сотый день после смерти. Эти обычаи не связаны с официальной мусульманской религией. Следует отметить, что у современных заратуштрийцев поминки совершают на 30-й день. Туркмены считают, что душа умершего не сразу попадет в рай или в ад. Она обычно год живет в могиле, где ее допрашивают Некир и Мункир, и оттуда в назначенные дни она посещает своих близких. Образы Некира и Мункира, заимствованы из зороастризма, т. к. в первоначальном ортодоксальном исламе и в Коране их нет.
Говоря о доисламских элементах в традициях туркмен следует отметить следы заратуштрийской очистительной церемонии «барашнум-и но шаб» (очищения девяти ночей), во время которой из живого человека, осквернившегося контактом с мёртвым и ставшему вследствие этого сакрально нечистым изгоняют трупного демона «насу» в направлении от головы к ногам.
Сходство с этой церемонией наблюдается при лечении от укуса тарантула у туркмен-нохурли. В с. Нохур жили ходжи, лечившие укушенных тарантулом людей. Ходжа садился рядом с больным и приступал к чтению афсуна. При этом он сопровождал каждую фразу заклинания легким ударом стеблями мяты по телу больного. Он сначала прикасался мятой к голове больного, а затем к телу, все ближе и ближе к ногам, как бы показывая, что яд должен отступить от головы и окончательно выйти из ног, т. е. точно в том же направлении, как передвигался трупный демон «насу» в церемонии «барашнум-и но шаб».
В тексте первого афсуна упоминаются огнепоклонники:
Аташ хорр (Поглощающего огонь)
Аташ пэрэс (Огнепоклонника)
бистэм мэн (Я завязал)
Нэ кушаят (И не развяжет)
дигэр кэс (другой человек).
Но отвлечёмся от мрачных погребальных церемоний – у туркменского народа сохранился и самый радостный заратуштрийский праздник – Новруз-байрам, справляемый как национальный праздник прихода весны, нового года 21 и 22 марта.
К этому дню приурочен праздник первой сохи. Наиболее уважаемый человек среди членов сельской общины или старейшина селения первым начинал вспашку земли и бросал в землю первую горсть зерна, открывая сезон земледельческих работ.
После обретения Туркменистаном независимости начался процесс национального самоутверждения. Отдельные энтузиасты стали обращаться к доисламской истории своей страны и предпринимать попытки искусственно «восстановить» тенгрианство. Но очевидно, что тенгрианство в чистом виде умерло безвозвратно. Дошедшие до нас источники, даже после скрупулёзного научного анализа, позволяют воссоздать его только в общих чертах. Поэтому неотенгрианство являет собой продукт «кабинетного» мифотворчества, с привлечением фрагментов других религиозных верований и даже художественной литературы в стиле фэнтези.
Среди доисламских религий Туркменистана лишь учение пророка Ашо Заратуштры непрерывно сохранило традицию вплоть до наших дней и оставило отпечаток в духовной культуре туркменского народа.